Название подвалу почти экспромтом придумал Алексей Николаевич Толстой, прогуливавшийся поблизости от будущего кафе вместе с художником Сергеем Судейкиным и генератором идей, антрепренером Борисом Прониным, ставшим арт-директором "Бродячей Собаки".
В соседнем переулке они встретили оборванного нищего, пытавшегося всучить прохожим щенка. Взяли за два серебряных рубля лохматую дворнягу, почувствовав в ней родственную душу. Назвали Мушкой.
А кафе стало «Подвалом Бродячей Собаки», приютом неприкаянных, полунищих поэтических безнадег- богемы Серебряного века.
Мушка так и жила в кафе, став его официальным символом.
К оформлению интерьеров будущего «Подвала» были привлечены художники С.Судейкин, муж известной артистки О.Глебовой – Судейкиной и Н. Кульбин. Они расписали сводчатый потолок и стены огромными диковинными цветами, разноцветными птицами, Пьеро, Коломбинами и Арлекинами, превратив подвал в таинственное обиталище неземных существ. Камин был изготовлен Иваном Фоминым, Судейкин украсил его венком.В центре зала был поставлен круглый стол на тринадцать человек, над ним висела люстра с тринадцатью свечами- лампами на четырёх цепях. Вход освещал красный фонарь.
«Подвал Бродячая Собака» был торжественно открыт в новогоднюю ночь с 31 декабря 1911 года на 1 января 1912 года.
Впоследствии Мстислав Добужинский создал эмблему, написанную художником на геральдическом щите; это был сидящий бродячий пёс, положивший лапу на античную маску. Герб был повешен над входом в «Подвал».
Алексей Толстой принимал самое активное участие в организации «Бродячей Собаки». Он помог созвать на новогодний вечер, открывающий жизнь подвала, многих петербургских знаменитостей. У входа он положил огромную книгу в кожаном переплёте «Свиную собачью книгу». Каждый посетитель расписывался в ней, при желании оставлял свои экспромты. Посетители «Бродячей Собаки» в этот вечер представляли собой квинтэссенцию поэтического и артистического Петербурга: Т.П.Карсавина, М.М.Фокин, Ю.М. Юрьев, Анна Ахматова, Николай Гумилёв, К. Д. Бальмонт, Игорь Северянин, М.А.Кузмин, П.П. Потёмкин, Саша Чёрный, Осип Мандельштам, Георгий Иванов, Сергей Маковский, Илья Сац.
Открытие «Бродячей Собаки» стало заметным событием в жизни Петербурга. Вначале заседания проходили по средам и пятницам, позже — четыре – пять раз в неделю, а то и каждую ночь.
Маскарады, арлекиады, чествования поэтов, писателей, актёров, капустники, поэтические вечера, художественные выставки, вечера футуристов, «Цеха поэтов», праздничные банкеты и застолья – всё это шло непрерывной чередой, прерываясь лишь с мая по август.
Эта бурная художественная жизнь была лишь одной стороной жизни подвала. Другой, не менее, а может быть и более важной, была духовная свобода, раскрепощение личности, которые не могли не остаться в памяти тех, кто посещал «Бродячую собаку». Здесь были написаны и прочитаны многие замечательные строки Анны Ахматовой, Н. Гумилёва, В.Хлебникова и Игоря Северянина.
17 ноября 1912 года здесь впервые с чтением своих стихов на публике выступил девятнадцатилетний Владимир Маяковский.
В «Обозрении театров» писали:
«... после г. Бурлюка выступил другой московский поэт — г. Маяковский, прочитавший несколько своих стихотворений, в которых слушатели сразу почувствовали настоящее большое поэтическое дарование. Стихи г. Маяковского были встречены рукоплесканиями».
Вход для представителей творческих профессий был гораздо дешевле, чем для простых посетителей. Например, за билет на вечер поэтов «гости» должны были заплатить 3 руб., а актёры, поэты, художники, музыканты и «друзья Собаки» – только 1 руб. Однако «Бродячая собака» и задумывалась изначально как приют для «своих», где авторы и исполнители могли отдохнуть от тягот повседневной жизни.
Разразившаяся в 1914 году мировая война, как писал Б. Лившиц, сдула «румяна со щёк завсегдатаев Бродячей собаки». 3 марта 1915 года вскоре после резкого антивоенного выступления Владимира Маяковского по распоряжению градоначальника подвал «Бродячая Собака» был закрыт. Официальная версия гласила, что причиной закрытия послужила «незаконная продажа вина». Несмотря на то что Борис Пронин предпринимал несколько попыток возродить «Бродячую собаку» на новых местах, атмосфера оригинала казалась навсегда утерянной вместе с представителями Серебряного века, многие из которых погибли или эмигрировали после революции.