С целью ликвидации кулацких хозяйств и уничтожения кулачества «как класса» были выпущены следующие законодательные акты. 21 мая 1929 года Постановлением СНК СССР «О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применяться Кодекс Законов о труде» определены признаки кулацкого хозяйства: применение систематического наемного труда; наличие мельницы, маслобойни и др., применение механического двигателя и др., сдача в наем сложных сельскохозяйственных машин с механическими двигателями; сдача в наем помещений; занятие торговлей, ростовщичеством, посредничеством, наличие нетрудовых доходов Кроме того, 27 декабря 1929 года И. В. Сталин в своей речи на конференции аграрников-марксистов заявил: «… от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества мы перешли к политике ликвидации кулачества, как класса».
30 января 1930 года Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» определен ряд мероприятий в этих районах: конфисковать у кулаков средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия по переработке, кормовые и семенные запасы (т. е. раскулачить); в отношении кулаков, которые впервые были разделены на 3 категории, для первой категории (контрреволюционный кулацкий актив, организаторы террористических актов и восстаний) — немедленно ликвидировать, путем заключения в концлагеря, даже с применением высшей меры репрессии; для второй категории (остальные элементы кулацкого актива, наиболее богатые кулаки и полупомещики) — выслать в отдаленные местности СССР или в пределах края в отдаленные его районы; для третьей категории (остальные кулаки) — расселить в пределах района «на новых отводимых им за пределами колхозных хозяйств участках».
01 февраля 1930 года вышло Постановление ЦИК и СНК СССР «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством», которое отменяло право на аренду земли и право на применение наемного труда в единоличных крестьянских хозяйствах (с некоторыми ограничениями); краевым (областным) исполнительным комитетам и правительствам республик давало право применять «все необходимые меры борьбы с кулачеством вплоть до полной конфискации имущества кулаков и выселения их».
Приказ ОГПУ СССР № 44/21 от 02 февраля 1930 года «О мероприятиях по ликвидации кулачества как класса» предусматривал немедленную ликвидацию «контрреволюционного кулацкого актива» (первой категории кулаков) и массовое выселение наиболее богатых кулаков и их семей в отдаленные северные районы СССР и конфискацию их имущества (второй категории кулаков).
4 февраля 1930 года издана секретная инструкция ЦИК СССР «О конфискации имущества, выселении и расселении кулаков», которая определила порядок производства выселения кулаков первой и второй категорий, в том числе членов их семей, и расселения кулаков третьей категории в пределах района. Поселения в пределах района допускались лишь небольшими поселками, управление которыми должно было осуществляться специальными комитетами или уполномоченными, назначаемыми районными исполнительными комитетами и утверждаемыми окружными исполнительными комитетами. Конфискации подлежали средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, торговые и производственные предприятия, запасы продовольствия, кормов и семян, излишки домашнего имущества, наличные деньги, сберегательные книжки, облигации государственных займов. В собственность раскулаченным оставляли только самые необходимые предметы домашнего обихода, простейшие средства производства, минимальную денежную сумму (500 рублей на семью).
В соответствии с выпущенными директивами процессы коллективизации и раскулачивания активно начали разворачиваться и в Борисоглебском районе.
За период с 01 декабря 1930 года по 19 мая 1931 года в районе образовано 118 колхозов, объединено 3279 хозяйств, из них хозяйств батраков — 392, бедняков — 1060, середняков — 1604, «твердозаданцев» — 223. За данный период времени 32 хозяйства были исключены из колхозов, 3 хозяйства уехали на отхожий промысел.
На общем собрании граждан Борисоглебских слобод 04 января 1930 года было постановлено: «в ответ на кулацкое сопротивление колхозному строительству… отвечаем массовым вступлением в колхоз», «всех кулаков и лишенцев оказывающих активное сопротивление делу коллективизации… просить органы ОГПУ о немедленном выселении их за пределы района».
На Пленуме Борисоглебского районного исполнительного комитета (РИКа) 09 января 1930 года по плану сплошной коллективизации района принято решение начать срочную ликвидацию и изоляцию кулацко-зажиточной части деревни, не допускать кулаков в колхозы, «в недельный срок… приступить к раскулачиванию» и обеспечить сохранение в кулацких хозяйствах построек, инвентаря, скота (не давать распродать имущество) для дальнейшего его использования в колхозах.
18 января 1930 года на заседании Президиума Борисоглебского РИКа в докладе о задачах и дальнейшей работе по коллективизации отмечалось: «массы… ставят вопрос о ликвидации кулака как класса…некоторые боятся бороться с кулаком и в ряде мест находятся на поводу у кулака и к нему примиренчески относятся… Есть люди, которые сочувствуют и плачут вместе с кулаком дескать что же ему будет делать… привыкли кланяться кулаку, перед ним шапочку снимать — прямая задача наша заключается в том, чтобы сейчас повернуться лицом к кулаку с тем, чтобы его стереть… Самое главное в борьбе с кулаком это мобилизация бедноты и середняка против кулака, на борьбу с ними… Куда девать кулака. Кулацких гнезд делать нельзя, — иди куда угодно на все четыре стороны подальше от людей. Пусть сами ищут место, а мы скажем можно или нельзя. Некоторых мы оставим так, чтоб он мог только честно и полезно трудиться, заставим жить в таких условиях в каких жили бедняки и батраки…».
На собраниях бедняцко-батрацкого населения звучат лозунги: «На 100% решительно провести борьбу с кулаком уничтожив его как класс, раскулачить, а имущество передать колхозам», «сломать кулацкое сопротивление, мешающее колхозному строительству», «немедленно принять меры по отношению к кулаку вплоть до высылки их с территории колхозов и конфискации живого и мертвого инвентаря» и т. д.
На совещании работников по коллективизации сельского хозяйства при Борисоглебском РИКе 23 января 1930 года озвучены 2 подхода, использованные при производстве описей имущества граждан: «у кулаков описывалось все до нитки, а у других — средства производства».
Раскулачиванию подлежали такие категории граждан, как бывшие помещики, торговцы, применявшие наемный труд до революции и после нее, владельцы фабрик, заводов, маслобоен, мельниц, постоялых дворов и др., от самых крупных до самых мелких, бывшие жандармы, служители культа.
Причем репрессиям подвергались не только конкретные представители вышеназванных категорий, но и все члены их семей, дети были в ответе за родителей — их так же лишали прав, раскулачивали, высылали.
Житель одного из селений Вощажниковского сельского совета Борисоглебского района, будучи студентом агрономического факультета Иваново-Вознесенского политехнического института имени М. В. Фрунзе, был лишен возможности дальнейшего обучения, т. к. до руководства института дошли сведения, что он является сыном раскулаченного и высланного кулака.27
У «новой» власти не возникало вопросов, где взять средства для реализации своих планов, способ был прост: изъять у кулаков. Так, на собрании правления колхоза «Новые всходы» 27 января 1930 года говорили о необходимости организации в колхозе птицеводства и свиноводства, молочного хозяйства как доходных отраслей. А как это сделать? «Изъять кулацкие постройки со всем инвентарем, землей, скотом и прочим».28 На общем собрании колхоза «Красный ударник» Неверковского сельсовета решили просить районный исполнительный комитет «отобрать у лишенцев… вещи домашнего обихода как то стулья зеркала и излишнюю одежду для организации на летнее время в селении детских яслей».29 Житель деревни Кушниково Кондаковского сельского совета (будучи на военной службе) в письме председателю сельсовета писал: «думаю в своей деревне… организовать колхоз… у нас в деревне есть кулаки… я боюсь за то чтоб они не продали ничего и… прошу взять уних все на учет… у них имеется две веялки которые в колхозе будут нужны… и вы тов. председатель должны это мероприятие советской власти провести в жизнь… и тогда мне легче будет организовать колхоз… Еще прошу принять меры к тому что в дер. Кушникове… есть креском и председатель его… который в настоящее время является еще… секретарем в церкви и… имеет кирпичной завод тоже прошу разследовать етот факт».
Такого рода доносы приветствовались при выявлении кулаков. Как отмечалось на одном из заседаний Борисоглебского РИКа, «ликвидацию кулака как класса можно проводить всеми мерами, которые вызываются необходимостью».
Нередко вместе с кулаками страдали и середняки. Так, в Высоковском сельском совете граждане д. Труфанцево и д. Алексино были раскулачены ошибочно (правда, позднее решение о раскулачивании было отменено, а конфискованное имущество возвращено владельцу, но так было далеко не всегда).
Часто понятие «кулак» распространялось не только на «сельских эксплуататоров», зажиточных крестьян, но и на тех, кто пытался выразить малейший протест против политики коллективизации, кто не хотел или не решался вступать в колхоз.
Личная неприязнь, клевета могли решить судьбу целых семей. Интересно письмо-обращение Нади Птицыной, 12 лет, проживавшей в Борисоглебской слободе, к И. В. Сталину, в котором она писала: «… я и мой брат до 14-й годовщины Октябрьской революции не знали, что отца… назовут кулаком… Мой отец организовал колхоз… У нас все здано…: лошадь, корова, телка, два теленка и весь что имеется с/х инвентарь… а одна корова и одна овца остались у нас в хозяйстве… А второго ноября сего [1931] года нам дали твердое задание, здать на мясо телку, овцу, а у нас все в колхозе. А 3/XI собрали общее собрание и нас из колхоза выгнали, и сразу описали наше имущество, все описали, и муку 4 пуда, а у нас хлеб обобществленный… Я и брат были на собрании видели, что неправильно голосовали в „президиуме“ все шептались… „за нас было“ 14 г. против 11 человек, а они пошептались и сказали наоборот… Стали спрашивать кто работал из бедноты у отца, никто ничего ни говорили, … член правления сказал я работал, а его мать говорит, „что ты врешь“ … отец никогда не торговал… чужие у нас тоже не работали… почему раньше до колхоза нас не считали кулаками, и прав ли что кто сохранил свой скот тот кулак? … Почему же мы имели 2-х коров и лошадь нас стали считать кулаками, а беднота тоже две коровы и лошадь и налог не платит и они беднота… у кулаков у некоторых и имущество не описывали… а когда описывали у нас председатель… под кроватью лазил, и все говорил вот так подчистилось не верит что у нас всего мало. А я хожу к другим девочкам вижу… они много лучше нас живут… а отца возненавидели… он настаивал… что кто до вступления в колхоз продал корову… деньги внесли в колхоз… Папа ходил просил постановление… ему сказал председатель… никаких справок не дадит… А ходить ведь нужно не зная за что хотят раскулачить…».
Колхозник Титов Сергей Васильевич, житель Борисоглебских слобод, «в горячий момент работы в колхозной мастерской колесной бросил работу требуя высокой ставки, зная, что дадут, а как спеца, не отпустят, три дня не работал». На собрании группы бедноты постановили: «сын торговца, сам торговал, занимался в колхозе рвачеством и вел антиколхозную работу — раскулачить». Однако, как писала жена Сергея Васильевича в своей жалобе в Борисоглебский РИК: «… при вступлении мы открыто… указывали… отец его в довоенное время брехнул торговать… Примазывают рвачество… а чем можно было существовать при известной Вам обеспеченности в то время в колхозе. Ведь он невсостоянии был воровать… А если взять то время, когда он просил зарплату прибавить, зав-колхоза… он из 25 тысячников… первым поднял вопрос о прибавке себе зарплаты… а ведь тоже было не время… Опять же т. <…> указывает, что внесено в колхоз что негодно, а хорошее оставили… чего оставлено и что внесено и в каком виде изкажено до невозможности… есть опись в колхозе…играют на каком то худом хомуте который сдавать было нельзя потому что рвань…». Решения по раскулачиванию «… принимаются в корне неправильно… голосование возникало частично на почве личных счетов…, совершенно непринимается выступление бедняцкой части колхоза… при обсуждении кандидатуры… указывая мотивы на раскулачивание со стороны бедняков было сказано: ведь мы невыставляли, а нам предложили… имея власть некоторые злоупотребляют таковой обрызгивая грязью перед массой…».
Перегибы в применении раскулачивания признавали и сами ответственные за осуществление этой меры борьбы с кулаками. Как сообщалось из Неверковского сельсовета в районный штаб по коллективизации: «раскулачивание в сельсовете проведено на 100%, все лишенцы раскулачены, лишены средств и орудий производства…». Но даже сам докладчик сделал оговорку: «боюсь только, что в раскулачивании мы перегнули немного палку».
Согласно инструкции ЦИК СССР «О конфискации имущества, выселении и расселении кулаков» от 4 февраля 1930 года кулаки третьей категории подлежали не только раскулачиванию, но и выселению в специальные поселки за территорию колхозных хозяйств в пределах района.
Подобный кулацкий поселок был организован и на территории Борисоглебского района в 1930 году. Первоначально выселить кулаков предлагалось в Сборно-Борисовскую дачу Борисоглебского района, однако позднее данное решение было пересмотрено. В июле 1930 года начались работы по устройству нового кулацкого поселка в пределах Тарасовского сельского совета (д. Буйкино).
Уполномоченным поселка от Борисоглебского районного исполнительного комитета был командирован А. М. Денисов.
В июле 1930 года А. М. Денисов подал прошение в Борисоглебский районный исполнительный комитет с просьбой «поторопить» лесхоз в отводе делянки для постройки поселка, чтобы выполнить работы по очистке участка от леса до наступления зимы. Уполномоченным поселка от Борисоглебского районного исполнительного комитета был командирован А. М. Денисов.
В июле 1930 года А. М. Денисов подал прошение в Борисоглебский районный исполнительный комитет с просьбой «поторопить» лесхоз в отводе делянки для постройки поселка, чтобы выполнить работы по очистке участка от леса до наступления зимы.
02 августа 1930 года на секретном заседании Президиума Борисоглебского райисполкома принято решение поручить начальнику районного административного отдела (РАО), секретариату районного исполкома и районному земельному отделу (РЗО) составить точный список лиц, подлежащих выселению в кулацкий поселок; РЗО составить и утвердить план-проект поселка; уполномоченному А. М. Денисову обеспечить разработку участков для реализации плана осенне-весеннего посева; РЗО и колхозной секции произвести выделение сельскохозяйственного инвентаря и тягловой силы; РЗО и Борисоглебскому лесхозу в 5-дневный срок отвести лесосеку для постройки поселка; оплату труда уполномоченному поселка установить 75 рублей в месяц.
Согласно производственному плану, разработанному для кулацкого поселка на осеннюю сельскохозяйственную кампанию с 01 августа по 01 ноября 1930 года, площадь поселка составляла 450 га, из которых чистым сенокосом было занято до 10 га, кустарником с покосом — около 100 га, редким лесом с небольшими площадями покоса — около 250 га, густым лесом — около 100 га. В центре поселка на лугу площадью 5 га планировалась организация усадьбы: строительство общего жилого дома на 200 человек, временного скотного двора на 5 лошадей и 10 коров, размером 25*8 м, для мелкого скота — размером 10*12 м; помещение для скота на зимний период, для запаса кормов должна быть вырыта силосная яма. До 15 августа для нужд поселка решено было изъять из имущества кулацких хозяйств «живой» и «мертвый» инвентарь и рабочий скот: 2 плуга, 2 бороны, 2 комплекта сбруи, 2 комплекта телег, 2 лошади. Предполагалось также купить 10 коров, 1 быка, 5 свиней, 1 хряка, 30 овец и 1 барана. Для посевов на полях и снабжения питанием жителей поселка планировалось использовать озимые и яровые посевы из фонда поселковых товариществ, в который поступали посевы из распавшихся колхозов.
К работам по организации кулацкого поселка привлекались граждане, лишенные избирательных прав и раскулаченные. Согласно списку раскулаченных хозяйств Борисоглебского района выселению в кулацкие поселки в пределах Тарасовского сельского совета по приблизительным данным подлежала 61 семья, 319 человек (трудоспособных и нетрудоспособных), из них 1 семья не была лишена прав, около 37 человек позднее восстановлены в правах. Это граждане селений Селищенского, Вощажниковского, Березниковского, Кондаковского, Неверковского, Покровского, Высоковского, Осиповского, Давыдовского сельских советов. Среди них раскулачены по II категории — 13 семей, по III категории — 47 семей. Всего на работы было направлено 75 трудоспособных лиц. Нетрудоспособные члены семей должны были прибыть в поселок сразу после постройки жилого дома.
Расчет за производство лесоразработок силами кулаков на территории кулацкого поселка Борисоглебскому лесхозу предложено было производить по установленным нормам, а полученные средства передать в распоряжение уполномоченного. Все доходы сосредоточить в денежном фонде кулацкого поселка.
В соответствии с решением Окружного исполнительного комитета лиц, злостно не выполняющих или отклоняющихся от производства работ в кулацком поселке, решено было предавать суду. Разрешение на выезд или уход в порядке иждивения разрешалось давать только в случае явной престарелости, инвалидности и невозможности использования на работе в кулацком поселке.
Общественное питание в поселении планировалось организовать из кулацких посевов ржи 1929 года. В тех селениях, где не было колхозов, урожай должны были собрать, предоставить право кулацким семьям и органам власти учесть собранный урожай и образовать из него фонд для выдачи трудовой нормы хлеба кулацкому поселку. Все остальные продукты питания население поселка должно было добывать самостоятельно.
Все виды работ в кулацком поселке должны были производиться совместно, вся продукция поступать в общее пользование населения. Все отрасли хозяйства были обобществлены.
Согласно архивным документам на 1930 год на территории Борисоглебского района был один кулацкий поселок, названия он не имел, в течение какого периода времени просуществовал, выявить не удалось.
07 января 1933 года И. В. Сталин в своем докладе на объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) заявил об окончании сплошной коллективизации в основных районах СССР, а также им было отмечено, что «проводя политику ликвидации кулачества как класса и выкорчевывая кулацкие гнезда, партия не могла остановиться на полдороге, — она должна была довести до конца это дело».56 8 мая 1933 года вышла директива-инструкция ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О прекращении массовых выселений крестьян, упорядочении производства арестов и разгрузке мест заключения».57 В 1933–1935 годы началось постепенное восстановление в правах «лишенцев» и раскулаченных, однако все это вовсе не означало прекращения репрессивных мер в отношении «кулаков». По словам И. В. Сталина «… теперь задача состоит в том, чтобы укрепить колхозы организационно, вышибить оттуда вредительские элементы, подобрать настоящие, проверенные… кадры…», «… мы добились того, что вышибли вконец последние остатки враждебных классов из их производственных позиций, разгромили кулачество и подготовили почву для его уничтожения…. Но этого мало. Задача состоит в том, чтобы вышибить этих бывших людей из наших же собственных предприятий и учреждений и окончательно их обезвредить…».